— Не поняла. Ты же сказал, что магия здесь не работает. — Я была уверена, что веревки до этого момента у него не было.

— Не работает активная магия. Пассивная, в виде заплечного расширительного мешка, работает. — Он спокойно смотрел на меня, рассказывая о привычных ему вещах.

— А что у тебя там еще есть? — Спросила прищурившись.

— Много всего…. — Его скулы снова потемнели от смущения.

— И одежда есть? — Он кивнул. — Тогда одевайся. Чего ты в одних штанах и босиком ходишь?

— Я думал, тебе нравится смотреть на открытое тело. — Он повесил голову.

Опять двадцать пять. Глубоко вдохнула, выдохнула и плавно приблизилась к нему. Положила свою ладонь ему на грудь и медленно повела вниз, к животу. Взглянула в зеленые глаза и поняла, что объект моего исследования сейчас просто грохнется в обморок, настолько он был в шоке.

— А мне нравится, — пропела сладким голосом, — когда мой муж в тепле и комфорте. И если ты сейчас не оденешься, то я тебя раздену до конца, и будешь ты все пять дней со мной рядом голый идти. — Сурово пригрозила ему.

Ам громко сглотнул, протянул за плечо руку и достал оттуда вполне себе приличную одежду: плотные штаны, длинную, до колена рубашку и что-то вроде удлиненного камзола, но из легкой ткани. Ах да, еще мягкие сапоги, такие же, как у меня.

Пока он одевался, я с улыбкой наблюдала за ним и думала, о том, что мне еще никогда не приходилось таким способом принуждать мужчину к чему либо. И как он со мной собрался… брак консуммировать? Он же каждого моего взгляда боится. Мда, как говорила моя мама: «мужик в хозяйстве вещь нужная, но бесполезная», и шла сама чинить кран и забивать гвозди. А здесь с таким нездоровым отношением к нашему брату быстро расцветет матриархат махровым цветом.

Одетый Ам выглядел шикарно. Одежда подчеркивала и ширину плеч, и узость талии. Ммм, так бы его и это… того. Пока пускала слюни, он схватил веревку в зубы, запрыгнул на ближайшую ветку и скрылся в густой листве, оставив меня совершенно одну. Правда, через минуту снова спрыгнул передо мной на землю, держа в руке конец веревки.

— И как мы будем прыгать? По очереди? — Уточнила я.

На самом деле я еще ни разу не была в такой ситуации, что мне надо куда-то прыгать верхом на веревке. Попросить что ли летающую метлу у этих магов. Ведь по любому могут что-то такое изобрести.

— Нет. Прыгать будем вместе. Мне придется к Вам… тебе прикоснуться и взять на руки. — Пояснил он.

— А за веревку ты чем держаться будешь? — Я подозрительно прищурилась.

— Зубами. — Как ни в чем не бывало, пояснил он.

У меня в челюсти тут же заныли вчерашние свежеотрощенные богиней зубы мудрости. У них тут, наверное, стоматологи на золоте спят с таким-то отношением к собственной улыбке.

— Ну, нет, — не согласилась я после минутного раздумья. — Давай я лучше тебе за спину зацеплюсь.

— За спину? — Непонимающе переспросил Ам.

— Сядь на корточки. — Попросила его, подтягивая платье выше. Дотянув балахон до колена, поняла, что так дело не пойдет. — У тебя ничего колюще-режущего нет? — Увидев непонимающий взгляд через плечо, уточнила. — Ножницы, нож, кинжал, меч….

Он тут же вытащил из-за плеча короткий острый клинок. Классный такой, легкий и острый. Конфисковать, что ли? Взяв в руку ножичек, примерилась к подолу и откромсала от него добрую половину, сделав из платья в пол тунику до колена. Слава богу, хоть лосины все непотребство закрывают. Отрезала лоскут, подпоясалась им, отчего подол туники укоротился до середины бедра. Ну да черт с ним. Кто меня тут в лесу то видит? А один зеленый мужик пусть ко мне пока привыкает. А то в брачную ночь я его как откачивать буду?

— Готово, — удовлетворенно осмотрела себя и взглянула на все еще сидящего на корточках спиной ко мне Ама. — Как скажу, встанешь на ноги. — Сообщила ему. Заткнула кинжальчик за пояс, обняла мужскую шею руками и талию ногами. Тело подо мной слегка дернулось, но стоически пережило мои обнимашки. Удостоверившись, что все в норме, скомандовала: — Вставай.

Ам легко поднялся на ноги, как будто я не висела за его спиной, ухватился за толстую ветку, подтянулся, схватил веревку, и, разбежавшись по этой самой ветке, сиганул вниз. Я на этом самом моменте зажмурилась и громко взвизгнула. Вот всегда не любила аттракционы, меня на них страшно укачивало. Но здесь, прежде чем тошнота подкатила к горлу, мы с Амом оказались на земле.

Я, ощутив, что мы уже не летим, открыла глаза, сползла с широкой спины и на подгибающихся ногах поковыляла к воде, чтобы умыться, попить, и, вообще, привести себя в относительный порядок.

Проделав все вышеуказанные процедуры по возвращению душевного спокойствия, я обернулась, чтобы проверить, как там мой забытый на минуту муж. Ам стоял на том же месте. Все так же держался за конец веревки и в ужасе смотрел на меня. Точнее, на мои ноги. Я тоже на них посмотрела. Ноги, как ноги. Не такие уж и кривые, чтобы быть в таком ужасе. Снова посмотрела на мужчину, который еще больше, чем обычно, позеленел.

— Что сейчас не так? — Решила уточнить, пока у него здесь приступ не случился.

Он тяжело сглотнул и ткнул указательным пальцем свободной руки в подол моей туники.

— В-вы… т-ты… не одеты….

Я прищурилась. Мне что, латентный заика достался?

— Где не одета? Я вообще-то с головы до ног закутана. — Не согласилась я с его лепетом.

— Но…ноги, — пискнул он фальцетом.

— А что ноги? Они закрыты. Не веришь? — Я присела и вытянула тонкую зеленую ткань из сапога. — Смотри, вот это ноги, а сверху лосины…. — Рядом послышался громкий грохот. — Твою ж декларацию! — Всплеснула я руками, глядя на распластавшегося на земле Ама.

Глава 4. Не ходите девки в лес

— И что мне с тобой делать? — Я попыталась перевернуть мужа на спину, но мне это не удалось. Все, как попадем обратно в цивилизацию, начну бегать по утрам и тренироваться. Надо же мышцы нарабатывать, а то совсем атрофировались за последние десятилетия жизни офисного планктона.

Покрутив головой, увидела дерево с широкими листьями, оторвала один с нижней ветки и, свернув его кульком, отправилась к воде. Зачерпнув прохладной водицы, быстро вернулась и вылила на затылок неподвижного мужчины. Тот резко дернулся, встрепенулся и вскочил на ноги, пытаясь понять, что происходит. Увидев меня и бросив взгляд на мою все еще оголенную от голенища сапога до колена ногу, он побледнел и пошатнулся.

— Если еще раз упадешь в обморок, то дальше я пойду сама, без тебя. — Пригрозила с замученным видом. Как мы с ним жить то собрались, если он на такие простые вещи так неадекватно реагирует?

Услышав мои слова, Ам глубоко вдохнул и тяжело осел на землю. Села рядом с ним.

— Почему тебе не нравятся мои ноги? Этот, лекарь ваш тоже в обморок упал, когда ногу лечил. — Я покачала головой.

— Он видел твою ногу? — Раздался неожиданный рык над моей головой.

— Он ее даже трогал. — Фыркнула я, и, глядя в бешенные зеленые глаза, быстро пояснила. — Надо же было ее вылечить, чтобы не болело ничего. — После моих слов он немного успокоился. — Почему вы так странно реагируете на женские ноги?

Он немного помолчал, а когда я уже решила, что ответа на вопрос мне не дождаться, начал медленно объяснять.

— Женщины всегда ходили в длинных платьях. Даже на картинах они изображены с закрытыми руками и ногами. В описаниях так же нет ничего про женские ноги. Мы их просто никогда не видели. — Последние слова он сказал так тихо, что я еле их услышала.

— Как же так? — У меня от этой информации глаза округлились. — Но ведь у вас есть мужчины, которые видели женщин и имели с ними интимные отношения. Неужели они ничего вам не рассказывали? — Мне кажется, что травить неприличные байки это болезнь всех мужиков.

— Мужчина, когда приходил к женщине, должен был погасить все источники света, закрыть глаза и двигаться на ощупь. Рисовать женщину с открытыми конечностями, было запрещено. — Жалко промямлил он и зажмурился.